РАЗГРАНИЧЕНИЕ ПОЛИСЕМИИ И ОМОНИМИИ — Научная Конференция, Симпозиум, Конгресс на Проекте SWorld — Апробация, Сборник научных трудов и Монография — Россия, Украина, Казахстан, СНГ

УДК 809.452.1=808.2(038)

Янцукова Т.В.

Разграничение полисемии и омонимии в горномарийско-русских словарях

ФГБОУ ВПО «Марийский государственный университет»

The article is devoted to the differentiation of polysemantic and homonymous words in Hill Mari-Russian dictionaries. Homonyms are given in dictionaries in separate entries, but the meanings of polysemantic words are presented in the same entries.

Key words: polysemy, homonymy, Hill Mari-Russian dictionary, criterion.

Статья посвящена разграничению полисемантичных и омонимичных слов в горномарийско-русских словарях. Омонимы, как правило, даются отдельными словарными статьями, а значения полисемантичного слова даются в одной словарной статье.

Ключевые слова: полисемия, омонимия, горномарийско-русский словарь, критерий.

В лингвистической литературе нет единства взглядов на явление, называемое омонимией, и на отграничение его от полисемии. В основном наметились два взгляда на омонимию и многозначность. Согласно первому, омонимами признаются только такие одинаково звучащие слова, которые исконно были разными по форме и лишь в процессе исторического развития совпали друг с другом в едином звучании вследствие различных фонетических или случайных причин. Все остальные случаи, когда одинаковая материальная, звуковая оболочка принимает различное содержание, признаются явлением многозначности, полисемии слова.

Согласно второму взгляду, к омонимам относятся как слова исторически разные, но в силу исторических причин совпавшие по звучанию, так и те случаи, когда различные значения многозначного слова расходятся настолько, что материальная оболочка, связывавшая их, как бы разрывается, вследствие чего появляются два (или более) новых слова.

Такие пары ничем не отличаются на каждой данной стадии развития языка от тех, которые возникли благодаря случайному сближению их фонетического облика. И те и другие характеризуются тем, что они звучат одинаково, а обозначают разное, что графически и морфологически не различается (хотя тенденция такого различения в языках есть), зато всегда ведут себя по-разному в предложении и имеют разную лексическую сочетаемость.

Полисемия – наличие у одного и того же слова нескольких связанных между собой значений, обычно возникающих в результате видоизменения и развития первоначального значения этого слова. Полисем – это одно слово, у которого есть несколько связанных между собой значений: п¼л¼ш 1) знать кого-что-л., узнавать, познавать; 2) отгадывать, разгадывать, угадывать; 3) определять что-л.; 4) различать что-л. [5, с. 116].

Омонимией называется звуковое совпадение разных языковых единиц, которые семантически не связаны друг с другом. Омонимы – это слова, совпадающие по звучанию, одинаковые по своей форме, но значения которых никак не связаны друг с другом, т.е. не содержат никаких общих элементов смысла, никаких общих семантических признаков. Омонимы – это отдельные, самостоятельные слова. Например, пачкаш¹1) обжигать крапивой; 2) перен. читать нравоучения, поучать; 3) перен. ругать, пробирать, осуждать и пачкаш²1) стряхивать, отряхивать, встряхивать, трясти; 2) хлопать, выхлапывать [5, с. 115].

Одной из главных особенностей многозначного слова является то, что отдельные его значения всегда связаны между собой. Вторичные, переносные значения полисемантичного слова группируются вокруг основного, которое обычно выступает как семантическое ядро.

При полисемии разные значения одного слова всегда связаны между собой по смыслу. Эта связь может быть различной: основанной либо на сходстве предметов, называемых одним словом, либо на смежности, либо на отношении «часть – целое». Сколько бы значений ни имело многозначное слово, как бы ни были разнообразны эти значения, слово остается самим собой. Например, у глагола идти в «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой указано 26 значений [4, с. 236-237]; в «Словаре горного наречия марийского языка» А.А. Саватковой у глагола ке¼ш ’идти’ – 6 значений [5, с. 52]. Глагол идти меняет значение, но остается все тем же словом, потому что разные его значения имеют общее: обозначение движения.

В отличие от полисемии значения омонимичных слов не имеют ничего общего между собой или же былая связь между значениями омонимов с точки зрения современного состояния утрачена. Омонимы, как правило, приводятся в отдельных словарных статьях, а многозначные слова – в одной; с последующим выделением нескольких значений слова, которые даются под номерами. Однако в разных словарях порой одни и те же слова представляются неодинаково. Подобное утверждение касается и рассматриваемых в настоящей работе горномарийско-русских словарей. В «Маро-русском словаре горного наречия» В.С. Шорина и «Горномарийско-русском словаре» С.Г. Эпина не всегда правильно разграничены многозначные слова и омонимы: Кэч¼лт¼м – повешусь, удавлюсь; кэч¼лтэш – повесится; кэч¼лт¼ш – повеситься, удавиться. Кэч¼лтэш – кидается (собака на человека) [6, с. 44]; Кэч¼лт¼ш – повеситься, удавиться. Кэч¼лт¼ш – броситься, кинуться на кого-либо [7, с. 42].

Остается неясным, В.С. Шорин и С.Г. Эпин указывают таким образом значения одного и того же слова, или это разные слова, т.е. омонимы.

В «Словаре горного наречия марийского языка» А.А. Саватковой глагол кеч¼лт¼ш дан как полисемантичное слово: Кечалташ 1) виснуть, отвисать, свисать, свеситься; 2) кидаться, бросаться на кого-л; 3) вешаться, давиться [5, с. 54]. Можно привести множество подобных примеров в горномарийско-русских словарях.

Из многочисленных вопросов, связанных с проблемой омонимии, вопрос отделения многозначности от омонимии представляет наибольшую трудность как при создании лексикографических пособий, так и в практике изучения языка. Трудность представляет выделение лексических омонимов, образовавшихся в результате распада полисемии. Такие омонимы некоторые исследователи называют семантическими.

Критерий установления семантических омонимов по одной лишь отдаленности значений слова, предлагаемый большинством исследователей, является необходимым признаком, свидетельствующим об омонимии, но тем не менее ведет к субъективным истолкованиям. Поэтому необходим, кроме семантического, еще какой-то внешний признак, подтверждающий образование таких семантических омонимов в языке.

В.В. Виноградов считает, что признаком обособления омонима может также быть и конструктивно-обусловленное значение слова, например, обернуться (лицом к окну) и обернуться (в кого-л.), т.е. превратиться. Но здесь же В.В. Виноградов оговаривается, что разные виды конструктивной обусловленности могут являться как признаками омонимии, так и служить указанием на границы разных значений одного и того же слова [1, с. 25-27].

Е.М. Галкина-Федорук считает наличие у слов различных синонимов (наряду с семантической отдаленностью значений) признаком того, что слово распалось на омонимы [2, с. 57]. В качестве примера приводятся слова ключ ’отмычка’ и ключ ’ручеек’. Е.М. Галкина-Федорук указывает на то, что если в качестве синонима выступает одно и то же слово, то в таких случаях мы уже имеем дело с полисемией. В качестве примера приводится глагол барабанить, к которому, как в контексте Кто-то барабанит на барабане, так и в контексте Барабанит дождь по крыше можно подобрать один синоним стучать [2, с. 57].

М.С. Гурычева и Б.А. Серебренников отмечают появление омонимии в тех случаях, когда расщеплению значений слова сопутствует образование новых  словообразовательных центров, не связанных между собой семантически [3, с. 18].

В некоторых русскоязычных словарях объективным критерием омонимии иногда считается различие в наборе грамматических категорий для двух лексических значений: (ср. час(ы)¹– ’отрезок времени’ и часы² – ’инструмент для измерения времени’ – без формы ед.ч.) или различие в способах выражения грамматических категорий при разных значениях (ср. пестреть¹ – пестреют, например, Вдали пестреют цветы и пестреть² – пестрят, например, Пестрят афиши на стенах). В ряде случаев такие грамматические или морфонологические различия действительно сопутствуют полному несходству лексических значений, но этот параллелизм имеет место не всегда. В частности, и в значениях существительных час – часы, и в значениях глаголов пестреют – пестрят есть несомненные общие части – ’время’ и ’пёстрое’, поэтому оценка соответствующих единиц как омонимичных приходит в противоречие с определением омонимии.

Проблема разграничения омонимии и многозначности может возникнуть в том случае, когда омонимы появляются в результате семантического расщепления многозначного слова. При этом на основе разных значений одного слова формируются совершенно разные слова. Их прежние семантические связи утрачиваются, и только этимологический анализ позволяет установить некогда общий семантический признак, свидетельствующий об их едином историческом корне.

Современной наукой выработаны критерии разграничения омонимии и многозначности, помогающие развести значения одного и того же слова и омонимы, которые возникли в результате полного разрыва полисемии.

1. Лексический способ разграничения многозначности и омонимии, который заключается в выявлении синонимических связей омонимов и полисемов. Если созвучные единицы входят в один синонимический ряд, то у разных значений еще сохраняется семантическая близость и, следовательно, рано говорить о перерастании многозначности в омонимию. Если же у них синонимы разные, то перед нами омонимия.

2. Морфологический способ разграничения двух сходных явлений: многозначные слова и омонимы характеризуются различным словообразованием. Так, лексические единицы, имеющие ряд значений, образуют новые слова с помощью одних и тех же аффиксов.

3. Семантический способ разграничения этих явлений. Значения слов-омонимов всегда взаимно исключают друг друга, а значения многозначного слова образуют одну смысловую структуру, сохраняя семантическую близость; одно из значений предполагает другое, между ними нет непреодолимой границы.

Трудности точного разграничения многозначности и омонимии, возникающие в ряде случаев, приводят некоторых лингвистов к мысли, что омонимами следует считать только значения, относящиеся к словам, различным по происхождению. Принятие этой точки зрения отодвинуло бы понятие омонимии в область исторической лексикологии. Между тем несомненно, что именно для современного языка приходится разграничивать значения, связанные друг с другом, и значения, которые хотя и относятся к словам, звучащим одинаково, но не имеют в своих значениях ничего общего (ср. : юкым колаш ’слышать голос’ и вырсышты колаш ’погибнуть на войне’; амасам ч¿ч¼ш ’закрыть дверь’ и ыражым ч¿ч¼ш ’продырявить отверстие’).

Отграничению омонимов помогает выяснение этимологии слова. Слово т½р означает ’край’ и ’вышивка’. Значение ’вышивка’ допускает объяснение как результат метонимического переноса наименования (узоры могут вышиваться по краям подола, рукавов и т.д.). Но по своему происхождению слова т½р ’край’ и т½р ’вышивка’ оказываются разными: т½р ’край’ имеет финно-угорское происхождение, а т½р ’вышивка’ является тюркским заимствованием.

В языке существуют переходные, промежуточные явления; их существование осложняет отграничение в ряде случаев омонимии от многозначности, однако само по себе разграничение этих явлений представляется важным и теоретически, и для лексикографической практики.

Таким образом, одна из главных задач при рассмотрении взаимоотношения между полисемией и омонимией – определение критериев их разграничения. Полисемия – это наличие у одно и того же слова нескольких связанных между собой значений; омонимия – звуковое совпадение разных слов, которые семантически не связаны друг с другом. Полисемантичное слово – это одно слово, у которого есть несколько связанных между собой значений. Омонимы, как правило, даются отдельными словарными статьями, а значения полисемантичного слова даются в одной словарной статье. Однако в рассматриваемых словарях порой одни и те же слова представляются по-разному.

Литература:

1. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопросы языкознания, 1953. – № 5. – С.3-29.
2. Галкина-Федорук Е.М. Современный русский язык. Лексика. – М.: Наука, 1954. – 287 с.
3. Гурычева М.С., Серебренников Б.А. Задачи изучения основного словарного фонда языка // Вопросы языкознания. – 1953, № 6. – С. 3-20.
4. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского. – М.: Азбуковник, 2001. – 944 с.
5. Саваткова А.А. Словарь горного наречия марийского языка. – Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1981. – 235 с.
6. Шорин В.С. Маро-русский словарь горного наречия. – Казань: Третья Государственная Типография, 1920. – 176с.
7. Эпин С.Г. Горномарийско-русский словарь. Кырык марла д¼ рушла сир½м шамак книг¼. – Козьмодемьянск, 1935. – 196 с.

Полисемия слова как лингвистическое явление -Языкознание

Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)

Библиографическая запись:
Полисемия слова как лингвистическое явление. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//yazykoznanie/polisemiia-slova-kak-lingvisticheskoe-iavlenie/ (дата обращения: 6. 11.2022)

Содержание

Полисемия (от греч. πολυσημεα — «многозначность») — многозначность, многовариантность, то есть наличие у слова (единицы языка, термина) двух и более значений, исторически обусловленных или взаимосвязанных по смыслу и происхождению.

В современном языкознании выделяют грамматическую и лексическую полисемии. Так, форма 2 лица ед. ч. русских глаголов может быть употреблена не только в собственно-личном, но и в обобщённо-личном значении. Ср.: «Ну, ты всех перекричишь!» и «Тебя не перекричишь». В подобном случае следует говорить о грамматической полисемии.

Часто, когда говорят о полисемии, имеют в виду прежде всего многозначность слов как единиц лексики. Лексическая полисемия — это способность одного слова служить для обозначения разных предметов и явлений действительности, ассоциативно связанных между собой и образующих сложное семантическое единство. Именно наличие общего семантического признака отличает полисемию от омонимии и омофонии: так, например, числительное «три» и «три» — одна из форм повелительного наклонения глагола «тереть», семантически не связаны и являются омоформами (грамматическими омонимами).

С другой стороны, лексема «драматургия» имеет ряд значений, объединенных признаком отнесенности к драматическим произведениям, и может иметь значения «драматическое искусство как таковое», «теория и искусство построения и написания драм», «совокупность драматических произведений отдельного писателя, страны, народа, эпохи» и, наконец, метафорическое значение «сюжетное построение, композиционная основа спектакля, фильма, музыкального произведения». Вместе с тем, разграничение омонимии и полисемии в некоторых случаях весьма затруднительно: так, например, слово «поле» может означать как «алгебраическую структуру с определенными свойствами» так и «участок земли, на котором что-то выращивается» — определение общего семантического признака, напрямую связывающего эти значения, проблематично.

Полисемия (из гр. poly — много, sema — знак) означает способность слова иметь одновременно несколько значений. Явление полисемии, или многозначности, относится к числу важнейших проблем семасиологии и постоянно находится в центре внимания лингвистов.

Современная лексикология видит в многозначности слов их способность к семантическому варьированию, т.е. изменению значения в зависимости от контекста. Например, слово взять имеет до 50 значений, но вне контекста мы их не воспринимала. Вне связи с другими словами глагол взять воспринимается лишь с одним, основным значением — «схватить». Употребление же этого слова в речи раскрывает все богатство его значений.
Например, у А.С. Пушкина взять встречается в таких значениях:

1.  захватить рукой, принять в руку — …И каждый взял свой пистолет; 
2.  получить что-нибудь в свое пользование — В награду любого возьмешь ты коня; 
3.  отправляясь куда-нибудь, захватить с собой — С собой возьмите дочь мою; 
4.  заимствовать, извлечь из чего-нибудь — …надписи, взятые из Корана; 
5.  овладеть чем-нибудь, захватить что-нибудь — «Все возьму», — сказал булат; 
6.  арестовать — Швабрин! Очень рад! Гусары! возьмите его!; 
7.  принимать на службу, на работу — Хоть умного себе возьми секретаря и т. д.

Изучение полисемии позволяет выделить в многозначных словах основные, или первичные, значения, которые характеризуются наибольшей частотностью и минимальной зависимостью от контекста; и неосновные, вторичные, значения, менее частотные и всегда обусловленные контекстом. С другой стороны, полисемия реализуется в появлении у многозначных слов, наряду с их основным, прямым значением, переносных, образных, значений. Переносные значения всегда вторичны, однако «далеко не всякое неосновное значение можно квалифицировать как переносное, ибо не любое из них основывается на ассоциации сходства, создающей эффект образности».

Разные значения слов образуют сложное семантическое единство, которое лингвисты называют семантической структурой слова. Развитие в слове переносных значений, как правило, связано с уподоблением одного явления другому; названия переносятся на основе внешнего сходства предметов (их формы, цвета и т.д.), на основе производимого ими впечатления или по характеру их движения. В таких случаях источником полисемии могут быть метафоры, метонимии, синекдохи. Закрепившиеся в языке переносные значения слов нередко утрачивают образность (усики винограда, бой часов, колено трубы, спинка стула), но могут и сохранить метафорический характер, экспрессивную окраску (вихрь событий, буря страстей, искра чувства, тень улыбки, голос разума, лететь навстречу, светлый ум, железная воля). Общеязыковые метафоры представляют собой разновидности значений слова, фиксируются толковыми словарями.

Например, в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д.Н. Ушакова: Вихрь —

1. Прерывистое круговое движение ветра. Снежный вихрь. С быстротою вихря.
2. Перен. Стремительное движение, течение событий, круговорот жизни (книж.).

Общеязыковые метафоры следует отличать от индивидуально-авторских, значение которых рождается в художественном контексте и не становится достоянием языка. Например: серп луны, свод небес — общеязыковые метафоры, а Небо как колокол, месяц — язык — самобытный художественный образ С. А. Есенина. Индивидуально-авторские переносы значений наиболее заметны и эмоционально выразительны.

Изучение многозначности лексики имеет особо важное значение для стилистики. Наличие различных значений у одного и того же слова объясняет особенности употребления его в речи, влияет на его стилистическую окраску. Так, различные значения слова могут разойтись стилистически. Например, слово дать, стилистически нейтральное в сочетаниях дать книгу, дать работу, дать совет, дать концерт и т.п., приобретает разговорную окраску в восклицаниях, призывающих к осуществлению чего-нибудь или содержащих угрозу (Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем… — Тетенька, я полегоньку, — сказал мальчик. — Я те дам полегоньку. Постреленок! — крикнула Мавра Кузьминична, замахиваясь на него рукой. — Л. Т.). Со значением «ударить» этот глагол используется в просторечии [- Смотрю, — рассказывает егерь, — этот самый Мишка (олень) стоит возле меня, голову нагнул, глаза кровью налились, и собирается дать мне (Пришв. )]. Глагол дать употребляется и в выражениях, имеющих профессиональную окраску (Дав лошадям шпоры, полковник с есаулом понеслись галопом к площади. — Н.О.).
Полисемичное слово может иметь разную лексическую сочетаемость. Например, слово низкий в своем основном значении «малый по высоте, находящийся на небольшой высоте от земли, от какого-нибудь уровня», имеет широкие границы лексической сочетаемости (низкий человек, рост, гора, берег, дерево, лес, дом, забор, столб, стол, стул, мебель, шкаф, каблук), но, выступая в значениях «плохой» или «подлый, бесчеловечный», сочетается далеко не со всеми словами, к которым подходит по смыслу (нельзя сказать: «низкое здоровье», «низкие знания», «низкий ответ» или «низкий студент»).

В составе многозначных слов выделяются такие, у которых развиваются противоположные, взаимоисключающие значения. Например, отходить может означать «приходить в обычное состояние, чувствовать себя лучше», но это же слово может означать «умирать» (отойти в вечность). Развитие противоположных значений у одного слова называется внутрисловной антонимией (антонимией значений), или энантиосемией.

Многозначные слова наиболее употребительны, они имеют достаточно обобщенные значения; однозначные слова отличаются либо предельной конкретностью семантики (как имена собственные), либо узкопредметным значением (бинокль, бинт). Однако однозначное слово со временем может проявить заложенную в нем способность к полисемии.

Оценка полисемии вызывает у лингвистов противоречивые мнения. Некоторые ученые считают, что в «идеальном» языке слово должно иметь лишь одно значение, причем для каждого значения должно быть особое наименованиеВ отечественном языкознании эта точка зрения получила отражение в коллективной монографии «Русский язык и советское общество. Лексика современного литературного языка» (М., 1968). Однако это может показаться удобным только на первый взгляд, на самом деле «однозначность» слов уменьшила бы возможности языка, лишила бы его национального своеобразия. Большинство ученых справедливо видят в многозначности слов проявление силы, а не слабости языка. Как утверждают некоторые лингвисты, в русском языке процентов 80 всех слов имеют не одно, а несколько значений. Подсчитать их нет никакой возможности, и не потому, что у некоторых слов этих значений слишком много (иногда до сорока), а потому, что язык постоянно пополняется новыми лексическими значениями, которые даже не успевают фиксировать словари.

Многозначность свидетельствует о неограниченных возможностях языка, так как богатство словарного состава языка заключается не только в количестве слов, но и в разнообразии их значений, в способности лексем получать все новые и новые семантические оттенки. Развитие у слов новых значений дает простор творческому использованию лексических запасов языка.

Oxford Research Encyclopedia of Linguistics

• Allwood, J. (2003). Потенциал значений и контекст: некоторые последствия для анализа вариации значения. В H. Cuyckens, R. Dirven, & JR Taylor (Eds.), Когнитивные подходы к лексической семантике (стр. 29–66). Берлин: Мутон де Грюйтер.

• де Алмейда, Р. Г., и Двиведи, В. Д. (2008). Принуждение без лексической декомпозиции: новый взгляд на эффекты изменения типа. Канадский журнал лингвистики , 53 (2/3), 301–326.

• Андерсон, Р. К., и Ортони, А. (1975). О перекладывании яблок в бутылки: проблема полисемии. Когнитивная психология , 7 (2), 167–180.

• Апресян, Дж. Д. (1974). Регулярная полисемия. Языкознание , 14 (2), 5–32.

• Арапинис, А. (2013). Обращение к институциональным образованиям: семантическая и онтологическая перспективы. Прикладная онтология , 8 , 31–57.

• Ашер, Н. (2011). Лексическое значение в контексте . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Ашер, Н. (2015). Типы, значения и приведения в лексической семантике. Лингва , 157 , 66–82.

• Ашер Н. и Ласкаридес А. (2003). Логика разговора . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Ашер, Н., и Пустеёвски, Дж. (2006). Логика композиции типов для порождающей лексики. Journal of Cognitive Science , 6 , 1–38.

• Адзума, Т., и ван Орден, Г.К. (1997). Почему безопасно лучше, чем быстро: Связанность значений слова влияет на время принятия лексического решения. Журнал памяти и языка , 36 , 484–504.

• Бабонно, В., Каллмейер, Л., и Освальд, Р. (2016). Многозначность и принуждение: подход на основе фреймов с использованием LTAG и гибридной логики. В М. Амблар, П. де Гроот, С. Погодалла и К. Реторе (ред.), Логические аспекты компьютерной лингвистики, 9-я Международная конференция , Конспект лекций по информатике 10054 (стр. 18–33). Берлин: Спрингер.

• Барнс, Дж. (Ред.). (1984). Полное собрание сочинений Аристотеля . Том. 1. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.

• Барони, М., Бернарди, Р., и Зампарелли, Р. (2014). Фреге в космосе: программа композиционно-распределительной семантики. Лингвистические проблемы в языковых технологиях , 9 , 241–346.

• Беретта, А., Фиорентино, Р., и Поппель, Д. (2005). Влияние омонимии и полисемии на лексический доступ: исследование MEG. Когнитивное исследование мозга , 24 (1), 57–65.

• Бирвиш, М., и Шредер, Р. (1992). От понятий к лексическим единицам. Познание , 42 , 23–60.

• Блатнер, Р. (1998). Лексическая прагматика. Журнал семантики , 15 (2), 115–162.

• Блатнер, Р. (2002). Лексическая семантика и прагматика. В F. Hamm & TE Zimmermann (Eds.), Semantics (Том 10, стр. 27–58). Гамбург, Германия: Helmut Buske Verlag.

• Бош, П. (2007). Продуктивность, полисемия и предикатная индексальность. В H. Zeevat & B. ten Cate (Eds.), Труды Шестого Международного Тбилисского симпозиума по языку, логике и вычислениям . Гейдельберг, Германия: Springer.

• Боудл, Б., и Гентнер, Д. (2005). Карьера метафоры. Психологический обзор , 112 , 193–216.

• Бреаль, М. ([1897] 1924). Essai de sémantique: Наука о значениях . Париж: Жерар Монфор.

• Бругман, К. (1988). Рассказ об окончании: Многозначность, семантика и структура лексики . Нью-Йорк: Гарленд.

• Бругман К. и Лакофф Г. (1988). Когнитивная топология и лексические сети. В S. Small, G. Cottrell, & M. Tannenhaus (Eds.), Разрешение лексической неоднозначности: точки зрения психолингвистики, нейропсихологии и искусственного интеллекта (стр. 477–507). Сан-Матео, Калифорния: Морган Кауфман.

• Карамазза, А., и Гробер, Э. (1976). Многозначность и структура субъективной лексики. В C. Rameh (Ed.), Semantics: Theory and application (стр. 181–206). Вашингтон, округ Колумбия: Круглый стол Джорджтаунского университета по языкам и лингвистике.

• Карстон, Р. (2002). Мысли и высказывания: Прагматика явного общения . Оксфорд: Издательство Блэквелл.

• Карстон, Р. (2012). Значение слова и понятие выражены. The Linguistic Review , 29 (4), 607–623.

• Карстон, Р. (2013). Значение слова, что сказано и объяснение. В C. Penco & F. Domaneschi (Eds.), Что сказано и чего нет (стр. 175–204). Стэнфорд, Калифорния: публикации CSLI.

• Карстон, Р. (2016). Неоднородность процессуального значения. Lingua , 175–176 , 154–166.

• Карстон Р. (ожидается). Многозначность, прагматика и лексика. Неопубликованная рукопись.

• Хомский, Н. (2002). Новые горизонты в изучении языка и сознания . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Копестейк, А., и Бриско, Т. (1995). Полупродуктивная полисемия и расширение смысла. Journal of Semantics , 12 (1), 15–67.

• Круз, Д. А. (1986). Лексическая семантика . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Круз, Д. А. (2004). Значение в языке: Введение в семантику и прагматику . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Кайкенс Х. и Завада Б. (ред.). (1997). Многозначность в когнитивной лингвистике: избранные доклады Пятой международной конференции по когнитивной лингвистике . Амстердам: Джон Бенджаминс.

• Дэвидсон, Д. (2001). Запросы истины и интерпретации . Оксфорд: Кларендон Пресс.

• Дель Пиналь, Г. (2015). Семантика двойного содержания, привативные прилагательные и динамическая композиционность. Семантика и прагматика , 8 , 1–53.

• Данбар, Г. (2001). К когнитивному анализу полисемии, двусмысленности и неопределенности. Когнитивная лингвистика , 12 (1), 1–14.

• Дёллинг, Дж. (ожидается). Систематическая полисемия. В L. Matthewson, C. Meier, H. Rullmann, & T. Ede (Eds.), The Blackwell Companion to Semantics .

• Эльман, Дж. Л. (2011). Лексическое знание без лексики? Умственный словарь , 6 (1), 1–33.

• Эванс, В. (2005). Значение времени: полисемия, лексика и концептуальная структура. Журнал лингвистики , 41 (1), 33–75.

• Эванс, В. (2009). Значение слов: Лексические понятия, когнитивные модели и построение значения . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Эванс, В. (2015). Единый учет полисемии в рамках теории LCCM. Лингва , 157 , 100–123.

• Эванс, В. , и Грин, М. (2006). Когнитивная лингвистика: введение . Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета.

• Фалькум, И.Л. (2007). Генеративность, релевантность и проблема полисемии. Рабочие документы UCL по лингвистике , 19 , 205–234.

• Фалькум, И.Л. (2011). Семантика и прагматика полисемии: теория релевантности . Докторская диссертация, Университетский колледж Лондона.

• Фалькум, И.Л. (2015). «Как» и «почему» полисемии: прагматический подход. Лингва , 157 , 83–99.

• Фалькум, И. Л., и Висенте, А. (2015). Многозначность: современные перспективы и подходы. Lingua , 157 , 1–16.

• Фике Ван дер Гухт, К.В., и Де Кайпере, Л. (2007). Иконичность воплощенного значения: полисемия пространственных предлогов в когнитивной структуре. Языковые науки , 29 , 733–754.

• Фодор, Дж. А. (1998). Концепции: где когнитивная наука пошла не так . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Фодор, Дж. А., и Лепор, Э. (1998). Пустота лексикона: размышления о «генеративном лексиконе» Пустеёвского. Лингвистическое исследование , 29 , 269–288.

• Фодор, Дж. А., и Лепор, Э. (2002). Составление документов . Оксфорд: Кларендон Пресс.

• Форакер С. и Мерфи Г.Л. (2012). Полисемия в понимании предложений: Эффекты смыслового доминирования. Журнал памяти и языка , 67 (4), 407–425.

• Фрейзер Л. и Рейнер К. (1990). Взятие на себя семантических обязательств: обработка нескольких значений против нескольких смыслов. Журнал памяти и языка , 29 (2), 181–200.

• Фриссон, С., и Фрейзер, Л. (2005). Разделка значение слова: Порционирование и измельчение. Журнал памяти и языка , 53 , 277–291.

• Фриссон, С. (2009). Семантическая недоопределенность в языковой обработке. Языковой и лингвистический компас , 3 (1), 111–127.

• Фриссон, С. (2015). О переплетенных и страшных книгах: Обработка книжных полисемий. Lingua , 157 , 17–35.

• Герартс, Д. (1993). Головоломки неопределенности, капризы полисемии. Когнитивная лингвистика , 4 (3), 223–272.

• Гиллон, Б. С. (1992). К общей семантике английских исчисляемых и массовых существительных. Языкознание и философия , 15 (6), 597–639.

• Годдард, К. (2000). Многозначность: проблема определения. В Y. Ravin & C. Leacock (Eds.), Многозначность: теоретические и вычислительные подходы (стр. 129–151). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Годдард, К., и Вежбичка, А. (2014). Слова и значения: лексическая семантика в различных предметных областях, языках и культурах . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Хэнк, П. (2013). Лексический анализ: Нормы и эксплуатация . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

• Хоппер, П.Дж., и Трауготт, Э.К. (1993/2003). Грамматизация . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Джекендофф, Р. (2002). Основы языка: мозг, значение, грамматика, эволюция . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Кац, Дж. Дж. (1972). Семантическая теория . Нью-Йорк: Харпер и Роу.

• Кац, Дж. Дж., и Фодор, Дж. А. (1963). Структура семантической теории. Язык , 39 (2), 170–210.

• Katz, JJ, & Postal, PM (1964). Комплексная теория лингвистических описаний . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

• Килгаррифф, А. (1992). Многозначность . Кандидатская диссертация, Университет Сассекса.

• Кляйн Д.Э. и Мерфи Г.Л. (2001). Представление многозначных слов. Журнал памяти и языка , 45 (2), 259–282.

• Клепусниоту, Э., и Баум, С.Р. (2007). Устранение неоднозначности эффекта преимущества неоднозначности при распознавании слов: преимущество для многозначных, но не омонимичных слов. Журнал нейролингвистики , 20 (1), 1–24.

• Клепусниоту, Э., Пайк, Г.Б., Штайнхауэр, К., и Гракко, В. (2012). Не все неоднозначные слова одинаковы: ЭЭГ-исследование омонимии и полисемии. Мозг и язык , 123 (1), 11–21.

• Клепусниоту, Э., Титоне, Д., и Ромеро, К. (2008). Осмысление смыслов слов: понимание полисемии зависит от совпадения смыслов. Журнал экспериментальной психологии: обучение, память и познание , 34 (6), 1534–1543.

• Лакофф Г. (1987). Женщины, огонь и опасные вещи: что категории говорят о разуме . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

• Лакофф Г. и Джонсон М. (1980). Метафоры, которыми мы живем . Чикаго: Издательство Чикагского университета.

• Лангакер, Р. В. (1987). Основы когнитивной грамматики, Vol. 1: Теоретические предпосылки . Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.

• Лангакер, Р. В. (1988). Модель, основанная на использовании. В Б. Рудзка-Остин (ред.), Topics in Cognitive Linguistics (стр. 127–161). Амстердам: Джон Бенджаминс.

• Лоуренс С. и Марголис Э. (1999). Концепции и когнитивная наука. В Э. Марголис и С. Лоуренс (редакторы), Concepts: Основные чтения (стр. 3–81). Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

• Лейбниц, Г. В. (1996 [1765]). Новые очерки о человеческом понимании . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Ленчи, А. (2008). Распределительная семантика в лингвистических и когнитивных исследованиях. В A. Lenci (Ed.), От контекста к значению: модели распределения лексики в лингвистике и когнитивистике , Итальянский лингвистический журнал , 20 (1), 1–31.

• Локк, Дж. (1975 [1689]). Эссе о человеческом понимании . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• МакГрегор, Л., Боувсема, Дж., и Клепусниоту, Э. (2015). Устойчивая активация значения для многозначных, но не омонимичных слов: данные ЭЭГ. Нейропсихология , 68 , 126–138.

• Монтегю, Р. (1970). Английский как официальный язык. В B. Visentini et al. (ред.), Linguagginella Societa et nella Technica (стр. 188–221). Милан: Edizioni di Communita. Перепечатано в Thomason (Ed.). 1974, Формальная философия. Избранные статьи Ричарда Монтегю , Нью-Хейвен: издательство Йельского университета, стр. 188–221.

• Нерлих Б. и Кларк Д. (2001). Двусмысленности, которыми мы живем: к прагматике полисемии. Journal of Pragmatics , 33 (1), 1–20.

• Норрик, Северная Каролина (1981). Семиотические принципы в семантической теории . Амстердам: Джон Бенджаминс.

• Нунберг, Г. (1995). Трансляции смысла. Журнал семантики , 12 , 109–132.

• Остлер, Н., и Аткинс, Б. Т. С. (1992). Предсказуемый сдвиг значения: некоторые лингвистические свойства правил лексической импликации. В J. Pustejovsky & S. Bergler (Eds.), Лексическая семантика и представление знаний: Материалы первого семинара SIGLEX (стр. 87–100). Берлин: Спрингер.

• Оуэн, Г.Э.Л. (1960). Логика и метафизика в некоторых ранних работах Аристотеля. В И. Дринге и Г.Э.Л. Оуэне (ред.), Платон и Аристотель в середине четвертого века (стр. 163–190). Гетеборг: Альмквист и Викселл.

• Пеллетье, Ф. Дж. (1975). Неединственная ссылка: некоторые предварительные сведения. Философия , 5 (4), 451–465.

• Пикеринг, М. Дж., и Фриссон, С. (2001). Обработка неоднозначных глаголов: данные по движениям глаз. Журнал экспериментальной психологии: обучение, память и познание , 27 (2), 556–573.

• Пьетроски, П. (2017). Семантический интернализм. В J. McGilvray (Ed.), Кембриджский компаньон Хомского . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Пустеевски, Дж. (1991). Генеративный лексикон. Компьютерная лингвистика , 17 (4), 409–441.

• Пустеевски, Дж. (1995). Генеративный лексикон . Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

• Пустеевски, Дж. (1998). Семантика лексической недоопределенности. Folia Linguistica , 32 (3–4), 323–347.

• Пустеевски, Дж. (2005). Обзор точечных объектов. Авторский блог. Доступно по адресу https://pdfs.semanticscholar.org/56df/791fe9e11e3e0b860c0e8930f05a5b740f4c.pdf.

• Пюлкканен Л., Ллинас Р. и Мерфи Г.Л. (2006). Репрезентация полисемии: свидетельство МЭГ. Journal of Cognitive Neuroscience , 18 (1), 97–109.

• Райо, А. (2013). Призыв к семантическому локализму. № , 47 (4), 647–679.

• Реканати, Ф. (1995). Предполагаемый приоритет буквального толкования. Когнитивные науки , 19 , 207–232.

• Реканати, Ф. (2004). Буквальное значение . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Реканати, Ф. (2016). Контекстуализм и полисемия. Неопубликованная рукопись.

• Родд Дж., Гаскелл Г. и Марслен-Уилсон В. (2002). Осмысление семантической неоднозначности: семантическая конкуренция в лексическом доступе. Журнал памяти и языка , 46 (2), 245–266.

• Рош, Э. (1999 [1978]). Принципы категоризации. В Э. Марголис и С. Лоуренс (редакторы), Concepts: Основные чтения (стр. 189–206). Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

• Рош, Э., и Мервис, С.Б. (1975). Семейное сходство: Исследования внутренней структуры категорий. Когнитивная психология , 4 , 573–605.

• Рул, К. (1989). О моносемии: исследование лингвистической семантики . Олбани: Государственный университет Нью-Йорка Press.

• Сандра, Д. (1998). Что лингвисты могут и не могут сказать вам о разуме: ответ Крофту. Когнитивная лингвистика , 9 (4), 361–378.

• Шумахер, П. (2013). Когда комбинаторная обработка приводит к реконцептуализации: К новому подходу к композиционности. Frontiers in Psychology , 4 , 677.

• Shields, C. (1999). Порядок во множественности: Омонимия в философии Аристотеля . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Шилдс, К. (2009). Аристотель. В EN Zalta (Ed.), Стэнфордская энциклопедия философии (зима 2009 г.).выпуск) . Получено с http://plato.stanford.edu/archives/win2009/entries/aristotle.

• Спалек, А. (2015). Испанские глаголы изменения состояния в композиции с нетипичными тематическими аргументами: разъяснение сдвигов значения. Lingua , 157 , 36–53.

• Спербер, Д., и Уилсон, Д. (1998). Отображение между ментальным и публичным лексиконом. В P. Carruthers & J. Boucher (Eds.), Язык и мысль (стр. 184–200). Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Шринивасан, М., и Рабальяти, Х. (2015). Как концепции и условности структурируют лексикон: кросс-лингвистические свидетельства полисемии. Лингва , 157 , 124–152.

• Свитсер, Э. (1990). От этимологии к прагматике: метафорические и культурологические аспекты семантической структуры . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Тейлор, Дж. Р. (2003). Лингвистическая категоризация . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Тейлор, Дж. Р. (2006). Многозначность и лексика. В Г. Кристиансен, М. Ачард, Р. Дирвен и Ф. Дж. Руис де Мендоса Ибанез (ред.), Когнитивная лингвистика: текущие приложения и перспективы на будущее (стр. 51–80). Берлин: Мутон де Грюйтер.

• Трауготт, Э. К., и Дашер, Р. Б. (2002). Регулярность семантического изменения . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Тагги, Д. (1993). Неоднозначность, многозначность и неопределенность. Когнитивная лингвистика , 4 (3), 273–290.

• Тайлер А. и Эванс В. (2001). Переосмысление сетей предложной полисемии: случай над . Язык , 77 (4), 724–765.

• Тайлер А. и Эванс В. (2003). Семантика английских предлогов . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

• Висенте, А. (2015). Зеленые листья и эксперт: полисемия и истинностно-условная изменчивость. Lingua , 157 , 54–65.

• Висенте, А. (2017). Многозначность и значение слова: учет лексического значения слов разного содержания. Философские исследования .

• Висенте, А., и Мартинес Манрике, Ф. (2016). Большой концептуальный документ: защита гибридизма. Британский журнал философии науки , 67 (1), 59–88.

• Вайнрайх, У. (1964). Третья девятка Вебстера0006: Критика его семантики. Международный журнал американской лингвистики , 30 , 405–409.

• Вайнрайх, У. (1966). Исследования в области семантической теории. В TA Sebeok (Ed.), Современные тенденции в лингвистике (Том 3, стр. 395–477). Гаага: Мутон де Грюйтер.

• Вежбицкая, А. (1996). Семантика: простые числа и универсалии . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

• Виллемс, К. (2006). Логическая полисемия и переменная валентность глагола. Языковые науки , 28 , 580–603.

• Уильямс, Дж. Н. (1992). Обработка многозначных слов в контексте: свидетельство взаимосвязанных значений. Журнал психолингвистических исследований , 21 (3), 193–218.

• Уилсон, Д. (2011). Концептуально-процессуальное различие: прошлое, настоящее и будущее. In V. Escandell-Vidal, M. Leonetti, & A. Ahern (Eds.), Процедурное значение: проблемы и перспективы (Current Research in the Semantics/Pragmatics Interface, Volume 25) (стр. 3–31). Бингли, Великобритания: Emerald Group Publishing Limited.

• Уилсон, Д., и Карстон, Р. (2006). Метафора, релевантность и проблема «эмерджентной собственности». Разум и язык , 21 (3), 404–433.

• Уилсон, Д., и Карстон, Р. (2007). Унитарный подход к лексической прагматике: релевантность, вывод и специальные концепции. В Н. Бертон-Робертс (ред.), Pragmatics (стр. 230–259). Лондон: Пэлгрейв.

• Витгенштейн, Л. (1953). Философские исследования . Оксфорд: Блэквелл.

• Ялчин, С. (2014). Семантика и метасемантика в контексте порождающей грамматики. В А. Берджесс и Б. Шерман (ред.), Новые очерки по метасемантике . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

• Зарконе, А. (2014). Знания о событиях и модели логической интерпретации метонимии . Кандидатская диссертация, Университет Штутгарта.

• Ципф, Г.К. (1945). Частотно-смысловые отношения слов. Журнал общей психологии , 33 , 251–256.

• Златев, Дж. (2003). Многозначность или общность? Му. В H. Cuyckens, R. Dirven, & JR Taylor (Eds.), Когнитивные подходы к лексической семантике (стр. 447–494). Берлин: Мутон де Грюйтер.

• Звартс, Дж. (2004). Конкуренция между значениями слов: полисемия (а)раунда. В К. Мейер и М. Вайсгербер (ред.), Материалы SuB8 . Констанц: Рабочие документы Констанцского лингвистического университета.

• Цвикки, А., и Садок, Дж. (1975). Тесты неоднозначности и как их провалить. В JP Kimball (Ed.), Синтаксис и семантика (Том 4, стр. 1–36). Нью-Йорк: Академическая пресса.

Полисемия: определение, значение и примеры

Полисемия относится к одному слову с более чем одним значением . Множественные значения перечислены под одной записью в словаре . Например, слово блюдо имеет несколько значений, но все они находятся под одной статьей (как существительное) в словаре:

Блюдо (существительное)

• Ваша очередь мыть посуду = вид плиты.
• Сколько времени нужно, чтобы приготовить это блюдо? = еда.

Оба значения блюда подразумевают некую «подаваемую еду». Они связаны по смыслу, но имеют разные определения.

Другой пример многозначного слова — 9.0005 крыло :

Крыло (существительное)

• Одно из крыльев птицы сломано = части птицы для полета.
• Больница строит новое крыло = новая часть здания.

Опять же, оба значения относятся к «части, выступающей из основного корпуса». Определения разные, но связанные друг с другом.

Значение полисемии в лингвистике

Термин полисемия происходит от греческих слов поли и sēma , что вместе означает «много знаков». Противоположностью полисемии является моносемия. Моносемия – это когда одно слово имеет только одно значение.

Многозначность связана с омонимией (одно слово, которое имеет несколько значений, но произносится и/или пишется одинаково). Кроме того, поскольку многозначные слова имеют более одного значения, они могут вызывать лексическую двусмысленность . Это может произойти, когда кто-то слышит/читает что-то без той же системы отсчета или контекстной информации, что и говорящий/пишущий. Например, «Пойдем к банк !’ не ясно. Означает ли это «берег реки» или «финансовое учреждение»?

Примеры полисемии в семантике

Посмотрите на приведенные ниже предложения и найдите одно общее слово:

1. Он отбыл свой срок в тюрьме.
2. Бесплатная еда выдается только бездомным.
3. Этот старый велосипед хорошо послужил мне.
4. Новый торговый центр хорошо послужит обществу.
5. Моя мама служила в медсанчасти.

Во всех пяти предложениях используется один и тот же глагол serve. Хотя каждое предложение несет в себе разное значение служения, все они подразумевают одно и то же значение слова «служение»:

1. Он отбыл свой срок в тюрьме → провел некоторое время (в тюрьме).
2. Бесплатное питание выдается только бездомным → обеспечить.
3. Этот старый велосипед хорошо послужил мне → быть полезным.
4. Новый торговый центр будет хорошо служить обществу → обеспечивать.
5. Моя мама служит в медсанчасти → работа.

Некоторые другие примеры полисемии включают:

• Глагол: получить — получить, принести, переместить/путешествовать.
• Существительное: берег — реки/канала, место для вложения денег, склон.
• Прилагательное: светлый, не тяжелый, несерьезный.

Важно знать: Одной из фундаментальных характеристик многозначных слов является то, что все различные значения связаны в родственных смыслах. Из-за этого многозначные слова часто имеют денотативное и коннотативное значения. Например: Руководитель: тела (денотатив) и лицо на вершине компании (коннотатив). Яркий: сияющий (денотативный) и умный (коннотатив). Бежать: быстро передвигаться пешком (денотатив) и управлять (коннотатив).

Примеры полисемии в литературе

Взгляните на этот отрывок из шекспировской Зимней сказки (1623) (Акт 5, Сцена 3) ниже и проанализируйте многозначное значение слова галерея :

O ЛЕОНТ

4 Паулина,

Мы чтим вас с трудом: но мы пришли

Чтобы увидеть статую нашей королевы: ваша галерея

Мы прошли, не без большого содержания

Во многих особенностях; но мы видели не

То, что увидела моя дочь,

Статуя ее матери

[…]

ПОЛИНА

Когда она жила несравненной,

Так что ее мертвое подобие, я верю,

Excellence что бы вы ни посмотрели на

Или сделала рука человека; поэтому я держу его

Одинокий, врозь. Но вот оно: приготовься

Увидеть жизнь такой же живой, осмеянной, как всегда

Еще спать, осмеянная смертью: вот, и скажи: «это хорошо».

Слово галерея имеет несколько различных значений:

1. Длинный коридор для выставки произведений искусства в елизаветинских и якобинских домах.
2. (в театре) самая высокая из таких выступающих платформ с самыми дешевыми сиденьями.
3. Склеп или катакомба.

На первый взгляд может показаться, что галерея , о которой говорит Шекспир, — это «коридор для демонстрации произведений искусства» (значение 1). Однако после анализа замечания Паулины о Леонте интерпретация галерея , вероятно, является «склепом/катакомбой» (значение 3). Паулина сравнивает статую Гермионы с «погребальным памятником» (ее мертвым подобием), а не с произведением искусства (Sabatier, 2016).

Учебный совет: Многозначные слова часто сложно интерпретировать. Значение слова, которое хочет выразить автор, иногда может быть «спрятано» под другим значением, более привычным для нас. Обратите внимание на тон, обстановку и контекст прозы, чтобы полностью уловить «настоящий» смысл автора.

В чем разница между полисемией и омонимией?

Если вы читаете или слышите два слова, которые пишутся или произносятся одинаково, но имеют разное значение, они, скорее всего, являются примером полисемии или омонимии. Определить, какое отношение имеют эти два слова, может быть непросто, но только после того, как вы поймете разницу между этими терминами.

Многозначность

• Относится к слову с несколькими значениями.
• Перечислены под одной словарной статьей.
• Должен происходить из того же класса слов, например, существительное-существительное: мышь (животное — компьютерное устройство), крылья (части летающих птиц — часть здания), луч (линия света — кусок дерева) .

Омонимия

• Относится к словам с разными значениями, но с одинаковым произношением и/или написанием.
• Перечислены в нескольких словарных статьях.
• Может быть сочетанием глагол-существительное: to address — адрес, to rock — скала, to park — парк.

Совет для изучения: омоним является широким термином, и его можно отличить от:

омографов: слов с различным значением и произношением, но написанных одинаково, например, вести (глагол) и вести (существительное)

Омофоны: слова с разными значениями значения и варианты написания, но одинаковое произношение, например, писать, правильно и обряд.

Многозначность против омонимии

Возьмите слово по адресу .

Сначала проанализируйте несколько значений и слово класс . Адрес имеет два значения и два разных класса слов:

Во-вторых, если слова имеют несколько форм (несколько статей в словаре), например, глагол и существительное, они являются омонимами . Если два слова происходят от единственной формы (одна статья в словаре), например, от глагола или существительного, они являются полисемиями . Слово по адресу имеет две словоформы: глагол и существительное. Это доказывает, что адрес является омонимом.

В-третьих, проверьте, связаны ли разные значения. Два значения адреса («говорить» и «местоположение») не связаны между собой. Это еще раз доказывает, что адрес является омонимом.

Напротив, слово яркий («блестящий» и «умный») является примером полисемии , потому что оно имеет только одну форму, (прилагательное) и оба значения связаны. Взгляните на диаграмму ниже.

Рис. 1. Омонимия включает несвязанные значения, тогда как полисемия включает родственные значения.

Многозначность и омонимия

Однако есть слова, которые одновременно являются примерами полисемии и омонимии, например, дата .

• дата (существительное) означает «плод», «определенный день» и «романтическая встреча» → полисемия 1
• дата (глагол) означает «написать определенный день» и «провести романтическую встречу» → полисемия 2
• Это означает, что дата (существительное) и дата (глагол) являются омонимами.

В чем разница между полисемией и гипонимией?

Чтобы объяснить разницу, возьмем слово мышь .

Многозначность описывает одно слово, имеющее более одного значения.

• Что означает мышь?
• Мышь имеет два значения: животное (значение 1) и компьютерное устройство (значение 2).

Поскольку слово «мышь» имеет несколько значений, это может вызвать лексическую двусмысленность: «Вы имеете в виду мышь-животное или компьютерное устройство?» Гипонимия описывает супер и подчиненные отношения между словами.

• Какие бывают мыши? Существует два вида мышей (вышестоящие): домовая мышь (подчиненная 1) и полевая мышь (подчиненная 2).

Таким образом, даже если слово «мышь» используется без конкретной ссылки на домашнюю мышь или полевую мышь, оно все равно указывает на мышь-животное. Не вызывает лексической двусмысленности с другим значением слова мышь (компьютерное устройство).

Многозначность против гипонимии

• С точки зрения полисемии домовая мышь и полевая мышь не являются двумя разными значениями слова мышь. Оба типа мышей относятся к одному животному.
• С точки зрения гипонимии мышь компьютерное устройство не является разновидностью мыши. Это мышь (коннотативное значение мыши = полисемия).

Рис. 2 – Мышь может относиться к компьютерному устройству.Рис. 3 — Мышь может относиться к животному.

Основываясь на этих двух различных концепциях, мы можем заключить, что:

Принеси мне мышь!

• Многозначность: может вызвать недопонимание. Относится ли это к мыши-животному или к компьютерному устройству?
• Гипонимия: не вызывает недопонимания. Оно явно относится к животному, мыши, а не к другому значению слова мышь, например, к компьютерному устройству

Полисемия — ключевые выводы

• Многозначность — это одно слово со многими связанными значениями.
  

  This entry was posted in Продвижение